«Отражение и тени»

Галерея Московского Еврейского Общинного центра 27 марта 2003 года представила выставку знаменитого московского фотографа Александра Забрина «Отражение и тени».

Александр Забрин - пожалуй, наиболее известный джазовый фотограф в России; во всяком случае, его работы в последние полтора десятилетия публиковались часто и обильно. В частности, его фотографиями проиллюстрирован знаменитый сборник "Советский джаз", до сих пор остающийся главным источником по истории отечественного джаза и другие книги. Не многие зрители видели другие серии работ известного фотографа. На стенах галереи была показана серия работ «Отражения и тени».

Первые фотографии этого цикла снимались 20 лет тому назад в Риге, а последние - в Испании в 2002 году. Цикл работ мастера посвящен неуловимым, меняющемся ежесекундно мире теней и отражений.

Промелькнувшие и отразившиеся в витрине прохожие, мокрые после летнего дождя столики уличного кафе, отразившиеся в оконном стекле, графически изысканные тени лестниц и мостов – все это

предмет пристального внимания фотографа.

Впервые на выставке в галерее МЕОЦ фотограф представляет в полном объеме зрителям ретроспективу своего творческого пути. Цикл работ посвященных российскому и зарубежному джазу хорошо знаком зрителям и искусствоведам, другие же серии фотографа, к сожалению, широкой публике известны меньше и зрители имели редкую возможность более полно познакомиться с творчеством мастера. Они увидели на экране серию «Крыши и парки» цикл работ посвященный художнику Яковлеву, Ленинниану и, конечно же «Джаз».

В гости к Александру Забрину пришли его друзья - джазмены, фотографы и многие почитатели его таланта.

На счету у А. Забрина 40 персональных выставок в России и за рубежом. В том числе в галерее «Московская палитра», в рамках фотобиенале 1996г., в Третьяковской галерее, в «Спасо-Хаусе» к столетию со дня рождения Дюка Эллингтона.

Директор картинной галереи МЕОЦа Юлия Королькова

Владимир Мамонов. Фотограф Александр Забрин

Мы познакомились с Сашей Забриным 20 лет назад. Я вышел из автобуса возле полиграфического института и небольшого роста человек, определив по моему внешнему виду завсегдатая музыкальных тусовок, улыбнувшись, спросил, не был ли я на последнем концерте уж не помню кого. Это и был Саша Забрин, работавший тогда в фотолаборатории полиграфа. С тех пор я стал часто наведываться в ДК «Замоскворечье», особенно на концерты знаменитого трио ГТЧ и, конечно Владимира Чекасина. Порой, когда на сцене вдруг возникала фигурка с фотокамерой, начинало казаться, что трио превращается в квартет, и что фотоаппарат в руках Забрина это еще один музыкальный инструмент, настолько органично его съемка сливалась с музыкой, да и сам фотограф оказался неотъемлимой частью перформансно- музыкального действия.

Помню, как обомлел, все видавший на своем веку художник и режиссер Соболев, когда Забрин скромно улыбаясь, раскладывал перед будущим создателем слайд- фильма «Советский джаз» свои «контрольки». Вышедший в 1986 году фильм большей частью был построен на материале Александра Забрина. В то время Саша считался непревзойденным хроникером джазовой жизни и, казалось, с этим «клеймом» ему и прожить оставшуюся жизнь.

Но время шло. Джаз постепенно и уверенно занимал свое место в московской культурном круговороте. Однако, околоджазовая жизнь становилась все более коммерческой, менялась атмосфера концертов, фестивалей, и Александру Забрину это уже было не интересно. Он спокойно пошел дальше, меняя темы, объекты иногда манеры и …всегда оставаясь самим собой.

Он стал снимать новые серии. Первые фотографии не всегда убеждали. Казалось, художник взялся не за свое дело, но, – цикл разрастался, набирая внутреннюю энергетику, и это уже была опять «забринская», абсолютно личная работа. Режиссер Соболев сказал о нем как-то: «То, что у Саши обычно не получается сразу, что как раз и говорит о его исключительной талантливости. Художник долго ищет, раскапывает внутренность темы, не удовлетворяется, в отличии от многих фотографов, поверхностным эффектом».

В 1996 году в рамках фотобиенале, в галерее «Московская палитра» был показан незабываемый Якутский и Калязинский циклы. Жаль, что эти серии мало кто видел, выставка прошла быстро и незаметно.

Мне посчастливилось много раз работать с Забриным, а иногда быть свидетелем рождения новых фотографий или даже циклов.

В 1966 году мы снимали в Царском селе мой фильм «Калигула». Я испытал тогда редкое чувство полного слияния с партнером. Это было понимание с полуслова.

Время от времени Саша снимал что-то свое, иногда куда-то уходил, а недавно в галерее Марины Лошак мы увидели замечательный проект «Крыши и парки», родившийся в 1996 году. Умение выдержать работу, не довольствоваться скороспелыми эффектами, работать над проектами, если нужно по несколько лет, - это еще одна важная черта в творчестве А. Забрина.

Но в чем же все-таки особая сила его творчества, позволяющая искушенному зрителю, выделить его из ряда московских фотографов?

Ответ мне дала серия работ, посвященная художнику Яковлеву. Мой отец – Кирилл Мамонов, живший неподалеку от психоневралогического интерната №30, где содержался Яковлев, иногда навещал его, принося чай сигареты и т.д. Будучи человеком остро и непосредственно реагирующим на чужое страдание, он нередко рисовал в палатах и коридорах интерната.

Как-то раз он пригласил с собою Александра Забрина. Так родилось странное сообщество трех художников: одного больного и двух других, добровольно разделивших страдание царящее в доме для душевнобольных, перешагнувших границу, отделяющих разум от безумия.

Особая роль здесь принадлежала Саше Забрину. В своих начисто лишенных сентиментальности и в тоже время никогда не впадающих в «чернушность» фотографиях, художник предельно обнажил человеческое страдание. Мало того, он сумел с нимсжиться, и вот здесь, как мне кажется, раскрывается секрет Забрина. Он способен отождествляться со своим объектом, стать им. Наверное, Забрин мог бы сказать о себе словами знаменитого Анатолия Зверева : «Я живу – Я искусство». Далекий от зверевского эпатажа и эксцентрики, Александр, тем не менее целен в своем бытие и творчестве. Он не просто продолжение фотоаппарата, как сказал о нем кто-то, но и аппарат , и объект съемки, и глаз фотографа. Все сливается в одно целое – все это Александр Забрин. Владимир Чекасин - это Александр Забрин, Владимир Яковлев - это Александр Забрин, Забрин это «крыши и парки». Забрин – это якутское кладбище, Забрин – это и лужа после дождя на асфальте. Взять весь мир на себя, почувствовать его неразделимость и себя как часть мира, всего и вся – вот высшее достижение на которое способен художник. И, бывает, идя по улице, я начинаю испытывать чувство любви к самым разным объектам, потому что за всеми ними стоит мой друг - замечательный фотограф и человек Александр Забрин.